Сейчас на сайте

Петр Бутов

Очерки о немецкой жизни

<<< Части 11 и 12

13. ОВИР и проблема визы


1.


Свободным я себя чувствовал всегда. До лагеря, в лагере и после. Но является ли свободным общество в котором я живу?

Мечта об идеальном государстве предполагает, что люди избавятся от слабостей, смогут себя ограничить в еде и питье, будут относиться друг к другу с любовью, без ненависти и зависти, радоваться успехам других как своим, избавятся от страстей, из-за которых они совершают неразумные поступки и т.д. Все и каждый. В утопиях, по-видимому, проявляется недовольство жизнью, такой как она есть или собственным положением в обществе. Я никогда не был «улучшателем» общества. Меня интересовали проблемы моей собственной свободы. Но решать проблемы всего государства я не собирался.

Я много читал исторической литературы и считал, что в общих чертах я знаю историю Европы. Но вот несколько недель назад нас пригласил отпраздновать свой день рождения один наш друг. Человек он совершенно необычайный, а для Германии – просто экзотический. Он пренебрегает внешним благополучием, но очень общительный человек. Немцы умеют ценить и таких людей – у него оказалось много друзей. Всего гостей было человек 60. Поэтому ему пришлось снять ресторанчик, но не совсем обычный. Он находился на территории одного музея. Туда были свезены в разобранном виде и восстановлены строения 18—19 века, пять или шесть, так, чтобы представит жизнь деревни того времени. Музей, который мы посетили, находиться в Швабии, в бывшем королевстве Вюрттемберг.

Я имел общее представление о деревенской жизни в Германии. Но когда трогаешь старые камни, получаешь свежее, живое представление о жизни людей, для которых эти камни служили.

Тая не может ходить смотреть на старые бурги, маленькие крепости. Их осталось не так уж много, этих руин, в Шварцвальде. Настоящие замки стоят на Рейне. Бурги строили на дорогах, чтобы их контролировать, собирать деньги с проезжающих. Большой бург находиться возле Вальдкирх и называется Кастельбург. Он довольно хорошо сохранился. Перейдя через мост над рвом и пройдя ворота, сразу ощущаешь давление старых стен. Эти стены защищали людей в бурге. Но всё нам напоминало тюрьму. Впрочем, в бурге должна быть и своя тюрьма. Ощущение было верным.

В музее не было такого давления. Дома стояли свободно. Нас водили от строения к строению и объясняли то, как была обустроена жизнь крестьянина того времени.

Сначала нам показали обычный крестьянский дом, двухэтажный, показали внутренние помещения, а затем вывели во двор и мы должны были подняться по лестнице, которая с внешней стороны пристроена к дому. Поднявшись по этой лестнице, мы попали в небольшую комнату. Нам объяснили, что в этой комнате жили кнехты. Другой двери, кроме входной, не было. Из этого помещения кнехты не могли пройти непосредственно в другие части дома.

Я читал «Игру в бисер» Гессе и помнил, что главного героя звали Йозеф Кнехт. Но что означает слово «кнехт» (Knecht), я не знал. Известно, что тумба, на которой крепятся канаты судов при причаливании, называется тоже кнехт, но я не связывал это слово с человеком.

Оказалось, что кнехт – это человек, который в немецком обществе занимал самое низкое социальное положение. Этот слой заменил в своё время, во времена распада античного мироустройства, в Европе рабов и положение кнехтов мало отличалось от рабского. В Германии кнехты исчезли уже в наше время, в шестидесятые годы 20-го столетия в результате механизации работы в деревне, то есть уже в ФРГ.

Положение кнехтов в разное время было, конечно, разное, но во все времена это был низший социальный слой. В комнате находилось три узкие кровати. Спать в них должны были 6 человек, по два в одной кровати, видимо, для того, чтобы экономить на обогреве. Печки в помещении не было. Уйти от одного крестьянина к другому кнехту было трудно. Работали кнехты с утра до вечера, без выходных. Был только один праздничный, нерабочий, день в году. Если крестьянин считал, что кнехт недостаточно радиво работает, он отдавал его в воспитательный дом (Zuchthaus). Условия жизни там были тяжелее, чем в обычной тюрьме. Кнехт - это бесправный слуга. Слуг женского пола называли магд. Они выполняли хозяйственную работу внутри дома. Я не спросил, но видимо они спали где-то возле кухни, где они и работали. Помещение, в котором спали крестьянин с женой, было вполне комфортабельным. Спали они на обычной двуспальной кровати.

Кнехты деньги не получали. Их только кормили и одевали в те времена.

С развитием буржуазии, к началу 19-го столетия, кнехты стали наемными работниками, батраками или слугами.

Отношения между хозяйками дома и слугами были сложными. Как это описывается в книге Ребекки Хабермас «Женщины и мужчины из буржуазной среды» (Frauen und Männer des Bürgertums) отношения между служанками были грубые, они ругались между собой или даже дрались. Это ухудшало мнение о доме в обществе и плохо влияло на состояние хозяйства.

Хозяйки дома старались держать ситуацию под контролем. Одни хозяйки пытались улучшить отношения в доме за счет смягчения отношений, вникания в личные проблемы прислуги, другие, наоборот, за счет введения более жесткой дисциплины.

Но молодые женщины всё же иногда ещё и беременели, и их увольняли.

Но самым важным в отношениях было то, что между слугами и хозяевами сохранялась труднопреодолимая социальная дистанция.


2


Страх обеднеть и попасть в нижний слой играл в немецком обществе в 18—19 столетии очень важную роль в формировании характера народа, поскольку шансов подняться наверх было очень мало. Немцы и сегодня называют своё общество «Elenbogengesellschaft». Elenbogen означает локоть. Elenbogengesellschaft – это общество, где все расталкивают друг друга локтями. Конечно, всюду нужно постараться, чтобы подняться наверх. Но я привык к тому, что способности человека всё же оцениваются более или менее объективно.

Здесь и сейчас, в среде беамте, цениться прежде всего верность господину. О руководителе учреждения до сих пор говорят «Herr des Hauses»,

что можно перевести как хозяин дома, господин дома. Руководители так и пишут «в моём доме», как будто у него есть право собственности на это учреждение.

Глав земельных правительств, премьер-министров, журналисты называют иногда земельными князьями. Эта лексика, мне кажется, много говорит о структуре отношений в обществе.


По телевизору довольно часто сообщают о том, что в Германии тот, кто теряет положение, не имеет больше шансов подняться. Американское понятие loser – лузер, широко распространено в Америке, но и здесь можно услышать это слово, которое означает «проигравший». Впрочем, это слово можно перевести (на немецкий) и как дурак, тупой. Это должно означать, что социальный успех и интеллект должны соответствовать друг другу. Не имеет человек успеха в жизни, значит идиот, сам виноват. Я не думаю, что цивилизация, основанная на таких принципах не может длительное время существовать самостоятельно, поскольку общество не может культивировать только то, что кажется сегодня практически полезным.

Каков был бы этот мир, если бы Александр Великий не дал Аристотелю деньги на образование Академии или богатый друг Ньютона не финансировал издание «Начал натуральной философии»? Такие люди не являются пророками в мистическом смысле, но меня всё же поражает, какое влияние на развитие человечества они оказывают.

Идеология прагматизма - это идеология воюющей армии. Наполеон не заботился, как правило, о раненых, о лузерах. Главное – вперед. Можно ли сказать, что в конце концов он победил?

Я считаю большой потерей для европейской цивилизации то, что есть общество, в котором происходит селекция на тех, кто имеет социальный успех и лузеров.

Я давно уже увидел, что это общество устроено иначе, чем наше. Здесь люди более эгоистичны, чем в России. Я думаю, это произошло потому, что здесь падать больнее, чем у нас и подняться тяжелее. Это касается и миллиардеров.

Эта традиция сложилась в результате тысячелетий и её трудно преодолеть. Даже тот факт, что в Германии имеется довольно хорошая социальная система, не может затмить то, что система в целом игнорирует права человека. И если Бюро по трудоустройству, Arbeitsamt, платит, например, деньги, то оно претендует и на власть над человеком. Причем степень закабаления с введением нового закона SGB II (Социальный закон II) власть государства над работником значительно усилилась. Под законы SGB II попадают те, кто более года не может найти работу. Это отдельная тема. Но практика применения законов такова, что можно с уверенностью сказать, что возрождается слой кнехтов в Германии. Здесь нет противоречия с представлением о классической демократии, которая была нерасторжима с рабством.

Здесь принцип права частной собственности принял такую негативную форму: Тот кто не имел вчера, не имеет сегодня, не должен иметь и завтра. Это не значит, что человек не может потерять состояние, особенно в наше время. Это значит, что имущие затрудняют как только могут жизнь неимущим и особенно тем, кто стремиться сделать карьеру.


3


После посещения музея у меня создалось впечатление, что я, наконец, нашел недостающий мне факт, который был мне необходим, чтобы понять немецкий образ мышления. Здесь всё общество традиционно было разделено на господ и слуг (Herren und Knеchten). Слово Knechtschaft не имеет аналогов в русском языке, поскольку в России не было такого слоя. Традиционно это слово переводиться как рабство. Но рабство было распространено в античном мире и отмерло в христианской Европе. Кнехты не были рабами в античном смысле этого слова, но это был низший слой общества в средние века с очень ограниченными правами и, в отличии от крестьян, кнехты не владели имуществом.

Я когда-то в одой книге прочитал, что Фридрих Великий как-то решил снести мельницу одного крестьянина, поскольку она мешала манёврам. Но гордый крестьянин сказал великому королю:

- Государь, в Пруссии ещё есть суды!

Я принял эту историю за чистую монету. Это была, конечно, шутка. В Пруссии просто не было такого суда, в который крестьянин мог бы подать в суд на короля. Суд над крестьянином был в руках дворянина. Дворянин назначал судью в подвластных ему владениях в Пруссии.

Я полагаю, что это анекдот возник потому, что Фридрих Великий был сторонником смягчения наказаний и призывал дворян, например, не бить крестьян палками, что бы их не калечить. Возможно, что дворяне и придумали эту историю, чтобы продемонстрировать, как далеко может зайти дело, если крестьян не держать в страхе и смягчать наказания.

Бродит много разных историй, которые воспринимаются как истинные. Например, история о потёмкинских деревнях. Я услышал эту историю в первый раз ещё в начальной школе. Нам её рассказала вполне серьёзно учительница. В действительности это история выдуманная. Также распространяется мнение, что Сталин убил 100 миллионов русских и так далее. Список большой.

Кнехтов от рабов, собственно, в правовом отношении, отличало, в первую очередь то, что кнехт мог быть наказан по приговору суда, а не по произволу хозяина. Но тем не менее, нравы были суровые и все были заинтересованы в том, чтобы кнехты и не мечтали вырваться из сложившихся отношений. Убежать от крестьянина кнехт практически не мог. После 30-летней войны формально Св. Римская империя немецкой нации существовала, но состояла, как известно, из множества мелких государств, разделённых труднопреодолевемой границей. Каждый чужак был на виду.

Кнехтов было много, но они были разбиты на маленькие группы, подчиненные маленькому господину, крестьянину, который и сам был крепостным.

Только уже в период наполеоновских войн, когда империя прекратила свое существование, положение кнехтов улучшилось и они стали получать деньги за работу, то есть превратились в наёмных работников.


4


Гегель упростил социальную модель и стилизовал все социальные отношения как отношения господства и подчинения (Herrschaft und Knechtschaft). В его модели историческое развитие должно прекратиться. Отношения раба и господина сложились в результате борьбы, в которой раб был побеждён и должен поэтому работать на своего господина. Но в результате этой работы должны быть созданы культурные ценности, возрастёт сила мысли, разовьётся техника, наука и искусство и в результате прогресса общество придёт к свободе и рабы, кнехты, революционным образом, избавятся от зависимости и рабство исчезнет. Борьба за признание исчезнет. В этом смысле история прекратится.

Эти идеи, кстати, сильно повлияли на общественное развитие именно в России.

Но вот прошло короткое время и, несмотря на колоссально возросшую производительность труда, возрождается рабство внутри Европы на основании закона.


5

Каждый человек имеет свое представление о себе и имеет биографию, то есть собрание фактов жизни, которые можно подтвердить документами или показаниями свидетелей.

Но если вы переехали в другую страну, то может оказаться, что ваша биография будет восприниматься иначе, чем на родине или даже факты будут целенаправленно искажены или замолчены. Так и случилось со мной. Человек, с точки зрения государства, с точки зрения беамте, всего лишь собрание актов в учреждениях. Выньте из актов один или другой листочек, и вы можете существенно изменить биографию человека. Человек надеется, что его акты в полной сохранности. Проходят годы, а у человека не ладятся дела и он не может понять, почему. Оказывается, его акты не полны, не все важные факты сохранены, а некоторые представлены правдоподобно, но искажают представление о человеке.

Одного кандидата наук, лётчика по военной профессии, в Союзе постоянно вызывали на переподготовку. Однажды он пришел в военкомат и пожаловался на свою судьбу молодой секретарше. Он был симпатичным мужчиной, а девушка — сердобольной. Она переложила его карточку из одного ящика в другой, и его мучения прекратились.

Я долгое время был уверен, что мои акты в учреждениях Германии находятся в порядке. Я доверял немцам. Каким образом, я не знаю, но но России распространено мнение, что немцы – исключительно честные люди, государство правовое и подобный бред. Я, в дальнейшем, в убедился, что это не так.


6.


В конце апреля наше дело тронулось места. Я получил, с одной стороны, письмо от Peter Zimmermann из университета Бундесвер от 27.04.93., с другой стороны, от Gorny. К письму Peter Zimmermann я вернусь попозже. Скажу только, что оно по содержанию было очень успокоительное и доброжелательное, и это мне не понравилось. Письмо Gorny было составлено 28.04.93. Из этого письма следовало, что у него имеется мнение Regierungspräsidium из Фрайбурга, и он хочет обсудить с нами вопрос нашего пребывания с учетом этого мнения Regierungspräsidium. В письме значилось:

«Мы хотели бы вас пригласить в течение следующих 14 дней посетить нас в обычное рабочее время. В силу возраста вашего старшего сына мы просим вас приехать с вашим старшим сыном Захаром».


Я всё ещё продолжал работать на лесопилке. Мне было уже ясно, что Gorny обманул моих друзей и меня и никакого разрешения на работу я не получу. Пятого мая меня попросил зайти в контору Зигфрид, владелец лесопилки. В конторе уже сидел сотрудник лесопилки по фамилии Haas. Он спросил меня, имею ли я разрешение на работу и сказал, что я нарушаю закон и не имею права больше работать. Так я распрощался с Зигфридом. Он, кстати, как деловой человек, смотрел на дело реалистично. Как-то я показал ему всю мою переписку с властями, включая письма Zimmermann и Geißler, и он коротко сказал:

- Плохо они тебя поддерживают.

Как деловой человек он под поддержкой понимал одно – деньги. А деньги никто платить не хотел.

Меня выгнали с работы, и это я воспринял с удовлетворением, поскольку вся ситуация становилась бессмысленной. Работая на лесопилке, я всё равно не мог серьёзно заниматься наукой.


7.


Мы приехали в Ausländeramt 13 мая. Gorny спросил нас, где мы жили в Союзе, и мы сказали, что мы жили на Украине. После этого он отпечатал следующий документ:


Ausländerbehörde (ОВИР)

211-Go/Sch

13.05.93


Ausländergesetz (Закон об иностранных гражданах)


(Дальше идет только перевод, правящий президиум Фрайбург (ПП Фрайбург) означает Regierungspräsidium Freiburg или, сокращенно, RP Freiburg)

Украинские граждане

  1. Петр Бутов

  2. Таисия Коптева

  3. Захар Бутов

  4. Дмитрий Бутов

  5. Алексей Бутов

проживающие по улице Urachtalstr. 35, 7741 Vöhrenbach

Сегодня, в четверг, 13.05.1993, супруги Бутовы и Захар Бутов в нашей службе сделали следующее заявление:


Заявление


  1. Нам объявили решение ПП Фрайбург. Соответственно ему мы не можем получить дальнейшее продление визы в ФРГ.

  2. Мы видим следующие возможности:

а. Мы объявляем, что мы готовы добровольно покинуть ФРГ. При установлении срока выезда ОВИР будет учитываться время окончания учебного года в школе и часы преподавания в институте в Фуртвангене.

б. Мы объявляем, что мы не готовы покидать Германию добровольно и ОВИР, соответственно указанию ПП Фрайбург, откажет нам в продлении визы и потребует от нас покинуть страну в установленный срок.

В этом случае нам открыт правовой путь.

Нас ознакомили с § 8 абзац II закона об иностранцах.

От помощи переводчика мы категорически отказались.

Подписи


Эту бумагу мы не подписали. Выражение «открыт правовой путь» означает, что мы в соответствием с законом можем опротестовать решение ОВИР в отказе визы в суде.

Мы выразили сомнение (в очередной раз), что мы являемся гражданами республики Украина. Но Gorny стал нас уверять, что существует соглашение между ФРГ и Украиной, по которому те, кто приехал с временными визами из Украины в ФРГ

автоматически становятся гражданами Украины. Мы ему не поверили до конца, но в то время нам было не до выяснения этого вопроса. Здесь обычно принято, ссылаясь на закон, хотя бы его называть. Это не было сделано. В дальнейшем мы нашли одно его письмо того времени, где было написано, что у нас «отрицательное гражданство». Конечно, он знал, что у нас нет гражданства. И в очередной раз обманул.


8.


Мы указали Gorny на то, что мы политические беженцы, что ему и так было известно. Скорее всего, это сделала Тая, поскольку я уже хорошо понимал, что за вид демократии здесь существует и не очень стремился здесь остаться.

Тая узнала страну в гораздо меньшей степени, чем я, поскольку она не работала и имела гораздо меньше контактов с людьми. Практически она общалась только с женой профессора, которая её начала учить языку. Но они говорили больше на общие темы. Тая чувствовала себя хорошо и ей казалось, что если что-то не так у нас идет, то мы в этом виноваты сами. Я ей пытался объяснить, что профессор вовсе не друг нам. А она не могла в это поверить, поскольку он сам, добровольно, вытащил нас из той сложной ситуации, в которой мы оказались в Союзе. Она рассматривала его как спасителя.

Мы привыкли в своё время в Союзе доверять нашим друзьям. С теми, кому мы не доверяли, мы старались не общаться. Доверять в нашем понимании означало доверять полностью. Иначе было невозможно жить. Дело было не в том, что мы общались только с теми, кому полностью доверяли. Дело было в том, что мы не ставили под сомнение тех, с кем мы общались. Это был мир, в котором было только «да» и «нет», что невозможно в обычной жизни. Но мы не могли позволить себе сомневаться в людях. Это или что-то другое приводило к тому, что и нам доверяли наши знакомые.

Здесь мы попали совсем в другой мир. Мы общались с такими людьми, которые вряд ли вообще понимали нас до конца. В голове у каждого немца в то время крутилось, что иностранцы едут в Германию, поскольку здесь царит благосостояние, то есть едут на дармовщинку. Таково было общественное мнение.

Нас это не интересовало. Мы стали настаивать на своих правах, которые мы имели как политические беженцы и Gorny переписал бумагу, добавив ещё один пункт:

с. Мы видим основание для того, чтобы написать заявление на получение политического убежища. В этом случае мы должны обратиться в место приема заявлений на убежище в центре приёма претендентов на убежище.


ОВИР дал нам время на размышление до следующего вторника. Мы приедем без напоминания и представим свое решение.

Эту бумагу мы уже подписали.

14.

1.


Я в своё время просто зациклился на вопросе прав человека, то есть всё время возвращался к нему. Да и здесь, в Германии, пытаюсь говорить с беамте на этом языке, который для них чужд и непонятен, поскольку они говорят на языке предписаний. Даже Оновной закон, Grundrecht, они всерьёз не воспринимают. Для них важны только предписания, которые они получили сверху. Конец 18 - начало 19 века – это время, когда стали говорить не о правах отдельных, возвышенных, людей, или относительно узкого круга людей, дворян или аристократов, а и о правах каждого человека. Это было время, когда Кант писал о свободе, а Гегель о рабстве мысли (Knechtschaft des Denkens). Тогда же заговорили и об освобождении крестьян от крепостничества и об освобождении кнехтов. О свободе для некоторых думали всегда, но о свободе для всех стали широко говорить во времена Великой Французской Революции. Большинство населения были тогда крестьяне. Борьба за освобождение крестьян от феодальной зависимости была борьбой и буржуазии за свою власть и за свои права.

Освобождение крестьян в Германии тогда состоялось, но духовного освобождения не последовало. Образованные немцы жили в 19-м веке с чувством, что Германия незаслуженно обижена судьбой. Эти чувства обострились после поражения в Первой мировой войне.

Говорят даже о консервативной революции. Само понятие происходит от Фридриха Энгельса. Армин Молер (Armin Mohler) в 1949 году защитил диссертацию «Консервативная революция в Германии 1918-1932». Из известных в России авторов к этому течению принадлежал Освальд Шпенглер, Карл Шмитт, Штефен Георг, Мёллер ван ден Брук, переводчик Достоевского и многие другие, в том числе, в начале даже Томас Манн. Это не было единое движение. Этих интеллектуалов объединяло то, что они не могли воспринять политическую реальность Веймарской республики и хотели жить в государстве, которое было бы устроено иначе.

В 1933 году они получили другое государство. Они не были всё-таки, как правило, идеологами фашизма, но они влияли на общественное мнение, создавали представление о том, что государство, в котором они живут, не достойно уважения. Они создавали искусственный мир, в который сами и верили, как в реальность. От исторической реальности они уходили. По крайней мере я так воспринимаю творчество этих людей, после того, как я познакомился поближе с работой немецких учреждений и судов, познакомился с деятельностью беамте и судей, а также парламента. Они также живут в своём мирке, в котором действуют неписанные законы, которые для них часто важнее опубликованных законодательных текстов.

Каждое учреждение существует формально независимо от других, но здесь также процветает так называемое телефонное право. Я столкнулся с тем, что беамте и суды полностью игнорируют международное право и совершенно не принимают во внимание международные законы, которые были ратифицированы ФРГ, если им это кажется не выгодным. По крайней мере, я приобрел такой опыт здесь в Баден-Вюртембер. Права иностранцев в Германии чиновники в серьёз не принимают.

Хотя, надо сказать, что и с правами самих немцев чиновники обходятся небрежно.

Это прямое наследие правления наци в Германии. Впрочем, и наци пришли к власти потому, что немецким интеллектуалам присуще элитарное мышление.

Как бороться с беззаконием? Это сложно, поскольку речь идет в моем случае о массивном игнорировании закона со стороны официальных служб и судов. Поэтому, в конце концов, год назад я обратился в Бундестаг с предложением ввести новые законы, которые бы уточнили мои права (и права других политических беженцев) в Германии. Парламент, конечно, увиливает от ответственности, отсылает в суды. Я показываю, опираясь на те приговоры, которые я получил от судов, что и суды игнорируют существующие законы. Идет переписка. Посмотрим.


2.


Во вторник, 18-го мая, мы опять приехали в ОВИР. Gorny был очень доброжелателен, даже любезен. То, что это очень коварный человек, мне было уже ясно. Ведь он меня уже один раз очевидно обманул, пообещав выдать разрешение на работу.

Впоследствии мне удалось получить копию одного письма, которое он написал в то время в Regierungspräsidium Freiburg, из которого можно увидеть всю его лицемерную политику в нашем случае. Из этого письма стало ясно, например, что из моих актов исчезли документы. Видимо, те, из которых следовало, что я имею право на убежище. По крайней мере, я установил, что Regierungspäsidium запросил ОВИР, почему страницы в моих актах перенумерованы заново, на что был дан ответ, что актами занимался ассисистент и потерял некоторые страницы. Этот ответ удовлетворил Regierungspäsidium. Я оцениваю это как уничтожение важных для доказательства фактов, что является уголовным преступлением.

В тот же день Gorny стремился показать себя человеколюбом. Сказал, что он хорошо относиться к иностранцам. Это одно уже вызвало у нас подозрение.

Сказал, что он взял на воспитание иностранную девочку, испанку, и со слезами на глазах говорил о том, что она больна и как он заботится о ней. Линда, которая нас привезла в ОВИР, тоже растрогалась. Потом она нас уверяла, что Gorny – очень хороший человек.

Мы не пытались её переубедить.


3


Мы сделали заявление, что мы приняли решение и хотим подавать заявление на политическое убежище.

Это было решение, в первую очередь, моей жены, я следовал её желанию. Мы были исключены из одной, советской, системы. Другая система не хотела нас принимать, хотя добровольно приняла обязательство зашищать таких людей как мы.

Но мы были здесь, в Германии. С тремя детьми переезжать из страны в страну тоже не легко. Здесь перспективы были не радостные, это мы уже поняли, но и в Одессе нам было не понятно, что мы могли бы делать. Здесь мы уже вжились. И у нас ещё были надежды на то, что нам удастся здесь себя реализовать. Мы оба имели хорошие профессии, разнообразные знания и большой жизненный опыт.

Gorny предложил нам подписать в этот день следующую бумагу:


-ausländerbehörde

211-Go/Sch

18.05.93


Ausländergesetz

(Дальше идёт перевод)

Украинские граждане

  1. Петр Бутов

  2. Таиссия Коптева

  3. Захар Бутов

  4. Дмитрий Бутов

  5. Алексей Бутов

проживающие по улице Urachtalstr. 35, 7741 Vöhrenbach


Сегодня, во вторник, 18.05.1993, супруги Бутовы и Захар Бутов в нашей службе сделали следующее заявление:


Заявление


  1. Наши заявление на продолжение визы мы берем немедленно назад.

2. Мы обратимся незамедлительно в место приема политических беженцев в Карлсруе и там будем формально искать убежище. По нашим представлениям, при возвращении на нашу родину имеется конкретная опасность для нашей жизни и свободы.

  1. От привлечения переводчика мы категорически отказались.

Подписи



Выражение «имеется конкретная опасность для жизни и свободы» это стандартный оборот, который используется в таких случаях.

С этого Объяснения начался наш первый процесс в Германии. Первый, но далеко не последний.


4.


В Карлсруе мы поехали 25 мая 1993 чтобы написать заявления на политическое убежище. Повезла нас опять Линда Ронер. У неё было просто фанатическое стремление нам помогать. Впрочем, помогала она не только нам, несмотря на то, что у неё самой в то время было при ней четверо детей. Её муж был с ней в этом солидарен и давал ей необходимую свободу. Мы выехали с ней довольно рано и приехали в Карлсруе, в лагерь для приема иностранцев, утром, около 11 часов. Мы прошли необходимые формальности и сдали паспорта. На руки мы получили временные удостоверения. Это был обычный лист бумаги, на котором были записаны личные данные и скрепками была прикреплена фотография.

В этом удостоверении был указан адрес того общежития (Heim), в котором мы должны были жить в ожидании решения. Это общежитие находилось в городе Reutlingen.

Там же был указан номер, под которым я был зарегистрирован в AZR.

AZR – сокращенное название центрального регистра иностранцев. Данные о каждом иностранце, который имеет право проживать в Германии длительное время, вносятся в это регистр.


5


Ночь мы провели в этом лагере. Лагерь для беженцев был огромный и, как я понимаю, построен специально для этой цели. То есть, был рассчитан на то, что прибудет много иностранцев.

Там были люди разных рас и из разных народов. Я приведу таблицу числа заявлений на убежище в Германии за 12 лет.


1985

1986

1987

1988

1989

1990

1991

1992

1993

1994

1995

1996

73830

99650

57380

103075

121320

193065

256110

438190

322600

127210

127935

117335


Как видно, в 1990, 1991 и 1992 годах всего было подано вместе около 900000 заявлений на предоставление убежища в Германии. Речь идет о почти миллионе людей. Совершенно нереально было то, что это такое множество действительно состояло из людей, которые занимались политикой и были за это преследуемы.

Я прошу иногда моих знакомых оценить количество политически преследуемых лиц в СССР в период с 1965 года до 1985. Обычно называют количество в десятки, если не сотни тысяч. Это результат пропаганды. В действительности за 20 лет преследуемых по политическим мотивам в СССР можно насчитать менее 7 сотен лиц. Я бы округлил до тысячи, поскольку иногда из статистики выпадали одиночки, которых осуждали по уголовным статьям.

Пусть это была 1000 человек. Но далеко не все выехали из Союза или стремились уехать. Я бы выехал из Союза перед арестом, если бы мне предложили, в первую очередь из-за семьи. Но мне не предлагали. Количество политических эмигрантов из СССР, действительно политических, я бы оценил человек в сто. Но откуда взялись миллионы людей, которые хотели получить политическое убежище в Германии? Они появились из-за того, что Германия открыла границы для всех, стремясь набрать дешевую рабочую силу. Это серьёзное обвинение против Германии.

Я считаю, что это грубое нарушение международных законов, поскольку немецкие чиновники выдавали право на политическое убежище тем, кто это вовсе не заслуживает. Я не могу найти другого объяснения такого массового наплыва беженцев. Я не осуждаю людей, которые, желая избавиться от нищеты, пытались попасть в цветущую, как им казалось, страну.

Мы как работники для Германии не представляли интереса. Я уже в 1996 году случайно из публикации в газете узнал, что в Баден-Вюрттемберг количество мест для студентов- физиков сократилось за короткое время чуть ли не в три раза.

Соответственно, сокращалось и количество рабочих мест. Тая была художница, она закончила театрально-художественное училище по отделению костюм для театра и кино. По моим оценкам, состояние искусства здесь еще хуже, чем науки. Понятно, что как малоквалифицированные специалисты мы имеем малый потенциал. Да ещё трое детей. При низкой рождаемости здесь это, казалось бы, в нашу пользу. Но детей надо учить, на них идут социальные выплаты. Немцы стремились по моим наблюдениям набрать молодых, крепких людей, которых не нужно ничему обучать и которые готовы были работать за маленькую зарплату. Кроме того, процесс рассмотрения заявлений длился годы. Официально работать ищущие убежище не имели права до получения решения о том, что они признаны политбеженцами. Но их охотно брали на работу нелегально и платили им вообще копейки. Все знали об этом, но государство, то есть беамте, как правило, это не замечало. Для многих предпринимателей это приносило большой доход, но разрушало рынок труда, понижало уровень зарплаты.


6


Я цитирую информацию с сайта http://www.igorgeller.com/refugee/index.php.

Здесь коротко изложены основные положения о статусе беженцев и определение того, кто по международным законам является беженцем на основании Женевской Конвенция "О статусе беженцев" (1951 г.), Протокол 1967 года, Нью-йоркского протокола к ней (1975 г.), Устав УВКБ ООН регламентирующие понятие "беженец" и определяющие условия предоставления убежища:

«Обозначим основные постулаты вышеприведенной Конвенции: беженцем считается человек, который в силу обоснованных причин стал жертвой преследования по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе, политических убеждений, находится вне государства своей принадлежности или происхождения и не может или не хочет этой защитой вследствие вполне обоснованных опасений своей жизни и здоровью воспользоваться. Конвенциональными являются исключительно следующие причины преследования: раса, национальность, религия, политические взгляды, принадлежность к определенным социальным группам. Причины криминального, экономического характера не являются основанием для получения статуса беженца. Некоторые страны имеют и свои законодательные акты о беженцах, но они только логично дополняют международные документы, являющиеся обязательными к применению всеми подписавшими государствами».

Я хочу к этому только добавить, что право на политическое убежище – это индивидуальное право. Если я скажу, например, что я диссидент, а в стране диссидентов преследуют, то этого недостаточно. Я должен доказать, что именно я, как диссидент, был преследуем. Но, в конечном счёте, вопрос решают чиновники и судьи той страны, в которой преследуемый ищет убежище.

Понятие политического убежища возникло ещё в Древней Греции и было в античном мире сильным инструментом по сохранению демократических традиций. В новое время также известны случаи поддержки политических беженцев в Европе. Эту традицию инструментализировала Великобритания в 19 веке, которая стала себя утверждать как защитница свободы в мире и стала прибежищем политических беженцев из Европы. Впрочем, большого благородства я в этом теперь не вижу, поскольку благодаря этому Великобритания пыталась оказать политическое давление на другие страны и взяла на себя роль арбитра в вопросах демократии.

Германия не имела такого опыта, как Великобритания. И вообще, в Германии демократические традиции не были развиты. Как посмеиваются сейчас некоторые интеллектуалы, Германия сейчас – это демократия без демократов. Немцы, имеющие склонность к демократии, всё-таки пытаются объективно оценить политическое положение в стране, но, конечно, они пытаются смягчить свою критику.

Мои наблюдения подтверждаются и публикациями некоторых немецких авторов. Например, в книге «Heimat Babilon» (Родина Вавилон), написанной Daniel Cohn-Bendit и Thomas Schmid, опубликованной в издательстве Hoffmann und Campe, 1993, Hamburg, прямо написано, что Германия имеет большие проблемы с политическими беженцами, в том числе и из-за отсутствия демократических традиций в государстве.

Но самое главное – это то, что с одной стороны страна нуждается в том, чтобы сюда приезжали работать иностранцы из-за низкой рождаемости, а с другой стороны беамте не желают давать иностранцам достойные права. В своё время Германия заключила государственные договоры о том, что из некоторых стран (Турция, Италия, Португалия) «в гости» приедут рабочие.

Имелось в виду, что они поработают и уедут к себе на родину. Но многие, особенно турки, остались, у них родились дети. Теперь это превратилось в проблему – в стране живут люди, которые здесь родились, но не чувствуют себя здесь как дома и немцы при общении с ними постоянно это подчёркивают, их неохотно берут на работу и первыми увольняют.

Но вернёмся к проблеме политических беженцев. Эта проблема возникла потому, что немцы упорно не хотели признавать, что Германия – это страна, в которой проживает большое количество переселенцев, которые уже здесь пустили корни. Более того, немцы приписывают себе тот вклад, который эти люди сделали для развития Германии,

поскольку за признанием заслуг эмигрантов должно последовать и признание их прав.

Чтобы скрыть тот факт, что в Германию приезжают люди для того, чтобы здесь работать, немцы стали под прикрытием идеи политического убежища впускать в страну и экономических беженцев.

Я теперь приведу перевод цитат из книги «Heimat Babilon»:

«Из этой дилеммы Федеративная республика может только в том случае найти демократический выход, если она в конце концов готова разделить политическое убежище и переселение и для обоих случаев найти приемлемую систему правил».

«Во-первых, ФРГ должно официально и с соответствующими последствиями объявить себя страной переселенцев (Einwaderungsland). (До последнего времения Германия объявляла себя страной, в которой нет переселенцев. П.Б.). С этим могла бы быть создана возможность, что большая часть переселенцев по экономическим причинам, которые раньше по пути получения классического политического убежища приезжали в страну и таким образом подрывали институт политического убежища, всё же приедет сюда на основании названия настоящих причин приезда. Тогда будет уничтожена ложь и со стороны тех, кто (незаконно) подает заявление на политубежище, и со стороны госучреждений».

«Во-вторых, тогда может быть институт политубежища ограничен снова очевидными случаями. Многие иммигранты, которые до сих пор незаконно выбирали путь политубежища, смогут выбрать открытый путь и таким образом освободить тех, кто действительно имеет право на убежище, от подозрения, что они являются пассажирами с фальшивым билетом».

Для меня уже этого признания и моего собственного опыта достаточно, чтобы считать, что немецкое государство много лет декларирующее себя как демократическое таковым не является. Политики ФРГ постоянно поучают другие государства в вопросах прав человека, в то время как цинично злоупотребляют правом на политическое убежище и впускают в страну тысячи и тысячи человек, которые не имеют права на убежище в смысле Женевской Конвенции «О статусе беженцев» для того, чтобы решить свои экономические проблемы. Конечно, разрешив им въезд, они не могут дать им соответствующие права и привилегии, которые им положены по конвенции. Это понятно. Но, как я убедился, они не собираются давать эти права и тем, кто действительно здесь находиться на основании закона.

Эта великая и циничная ложь известна. Мне неизвестно, что кто-то на Западе возмущается этим грубым нарушением международных законов, но никто не указывает Германии на этот факт как факт грубого нарушения прав политических беженцев, не требует ввести санкции против этой страны. Я могу, конечно, только гадать, какой материальный интерес имеют другие стран Запада в таком положении дел. Во всяком случае, для меня очевидно, что разговоры западных политиков о нарушении прав человека в России или на Украине – это лицемерная болтовня.


7


В немецком языке слово азиль (Asyl) по традиции означает приют для бездомных. В настоящем языке это слово означает так же и политическое убежище. Правда, в словаре Duden политическое убежище означает politische Asyl, но обычно говорят просто Asyl, когда говорят о политическом убежище. То есть, в сознании народа политические беженцы ассоциируются просто с бездомными, с бродягами. Я думаю, такое понимание политического убежища в сознании народа преднамеренно поддерживается беамте и политиками. В соответствии с этим слово азилянт (Asylant) обозначает того, кто ищет убежище. Я пока не говорю со знакомыми немцами на эту тему. Когда-то мне стало очевидно, что мои знакомые стесняются того, как представляют дело политических беженцев беамте, и поэтому я избегаю обсуждать с ними эту тему. Они прекрасно понимают состояние дел, только и они по существу ничего не хотят менять, поскольку сами не хотят быть изгоями в своём обществе. Авторы книги «Heimat Babilon» Daniel Cohn-Bendit и Thomas Schmid оба левые. Они были активны в «революции» 1968 года. Daniel Cohn-Bendit является членом партии Зелёных в Германии. Thomas Schmid в настоящее время успешно работает в газете Die Welt. Но я просматриваю в их публикации определённый политический прагматизм, но не идеализм. В любом случае они представляют меньшинство. Истинное состояние дел из их книги до конца ощутить тоже нельзя.

В австрийском интернет я нашёл следующую цитату:

Asylant, der – (дальше идет перевод) – это тот иностранец, которому из-за другого политического мнения или религиозной принадлежности якобы имеется угроза жизни и который в тяжелом психическом и физическом состоянии, поскольку его постоянно «пытали» и «травматизировали», всё же каким-то удивительным образом был в состоянии выбрать нашу богатую страну как его единственную возможность как прибежище, что является однозначным доказательством, что ему угрожает в его стране только бедность или уголовное преследование; то, что личность, которая нелегально покидает свою родину и как правило нелегально попадает в нашу страну, является лучшим доказательством того, что он умеет ловко «обходить» законы; человек, который или как правило врёт, или приводит факты его «многострадальной» жизни, которые трудно проверить, что приводит к многолетним процессам, которые многие годы ведут наши «человеколюбивые» и доверчивые учреждения, что оплачивают логическим образом наши налогоплательшики, которые зарабатывают свои деньги в поте лица своего; часто личность, которую трудно идентифицировать, чьё происхождение остаётся из-за потенциальной угрозы неизвестным, которая себя как уголовник позднее разоблачает, которого однако государство хорошо кормит, награждает гражданскими правами, квартирой и финансовой помощью и который долгие годы может нежиться в покое, пока «гуманитарные» организации рассылают бесчисленные жалобы, апелляции и призывы; такие азилянты даже в случае отказа в убежище не могут быть высланы из страны, поскольку наше государство никого не может послать на «верную смерть», как это буквально утверждают различные «человеколюбы» в их обоснованиях для нелегальной защиты обманщиков, что всё вместе является непредставимым и официально закреплённым законом издевательством над государством и его гражданами».

Правда, в этом тексте остаётся неясным, кто же это издевается над государством и его гражданами. Эта цитата взята из книги WÖRTERBUCH VERGLEICHENDES WÖRTERBUCH DER AUSLÄNDER/INNENOLOGIE © Hrsg. Goxilla ISBN 3-200-00804-0. Далее идёт объяснение того, как в действительности нужно воспринимать политических беженцев. В интернете я нашел только эти цитаты. Но они хорошо отражают ту пропаганду, которые ведут против политических беженцев беамте и что думает обыватель, когда он слышит слово «азиль».

Таким образом, судя по всему, меня так и представляют себе чиновники, т.е. как жулика, уголовника (ведь сидел, да ещё 5 лет), который скорее всего обманом пробрался в Германию, чтобы зажить здесь сладкой жизнью за их счёт.

Мой один знакомый, кстати, меня предупредил, что то, что я сидел, должно восприниматься беамте негативно. Я сказал:

- Как же так, меня же арестовали по политическим мотивам.

Он ответил:

- Никто не будет в эти тонкости вникать. Сидел, значит сидел.

    Тогда я не знал, насколько это серьёзно. Но у меня всё равно нет другой биографии.


    Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!

     

Редактор - Е.С.Шварц Администратор - Г.В.Игрунов. Сайт работает в профессиональной программе Web Works. Подробнее...
Все права принадлежат авторам материалов, если не указан другой правообладатель.